"Новый домик Джанини 2", Жить мы тут будем...cтишата приносить будем...Приглашаем всех... Опции

[Джанини]

Стихи моей подруги...

Чашечка грога с капелькой соблазна
Happy Lady

Сомненья скинуть у порога,
пальто повесить на крючок
(н е с у е т и т ь с я... ради бога),
на кухне ароматный грог
разлить в бокалы,
лишь вскипел он,
подать с медовою мечтой
тягуче-сладкой
в блюдце белом
(с каёмочкой, само собой).
пить по глоточку
с наслажденьем,
горячим губы обжигать,
крошить задумчиво печенье,
сломать молчания печать,
снять, как пиджак, строптивый норов,
тумана лить живую ртуть,
шутить слегка,
немножко спорить,
по петле душу расстегнуть,
в карман упрятать взгляда призму,
чуть приглушив торшера свет,
под тёплым душем смыть харизму,
менталитета сняв браслет,
нырнуть под волны одеяла
(мир там - мы здесь),
зажечь свечу,
шепнуть:
я ждать Вас так устала…
я Вас…
давно-давно…
хочу…

[Джанини]

Завтрак в ванной с сакэ и сашими на фоне кимоно
Happy Lady

Для вдохновения души
Устроим завтрак прямо в дУше:
Саке, сашими, рис и суши
В душистой вспененой тиши.

Струится на пол кимоно,
Сакэ в бокалы из токкури
Налью (а хочешь, в ванне бурю
Вдвоем устроим заодно?).

С улыбкой гейши суп-мисо
Подам в козаре альбатросу,
И над бамбуковым подносом
Качнутся чашечки весов.

По телу тёплая вода
Стекает струями из душа,
Васаби вместо буду к суши…
Давай так завтракать всегда!

Смотри, восстал божок Хоттей
И жаждет жертвоприношенья,
Покорная его веленью
Я в ванне жду...
ныряй скорей!
*)

[Джанини]

Расскажи мне ночь
Happy Lady

расскажи мне волшебную ночь
растворённую в лунно-белёсом
серебре истекающим в росы
сочини-наколдуй-напророчь
нашепчи о далёкой звезде
что манит растревоженным светом
что хранит сонмы тайн и секретов -
правда, к ней сможем мы долететь?
паутину вчерашних обид
смыть
и взмыть выше крыш
неба выше…
в восходящем потоке услышим
как звезда со звездой говорит...
время приостановит свой бег
оседая мерцающей пылью...
мы там были...
мы просто забыли...
....................................
хочешь, я расскажу ночь тебе?

[Джанини]

Формула нежности
Happy Lady

небо от слёз беспросветных промокнув,
в окна плеснёт тусклый тон безнадежности.
дождь нарисует нам формулу нежности
вскользь язычком на заплаканных стёклах -
линий извилистых переплетение,
знак интеграла в узоре таинственном…
трепет игры у дождя позаимствовав,
будничный день превратим в воскресение.
чуткими пальцами, плавно скользящими,
жар алгоритма изучим на ощупь.
полог муслиновый бархатной ночи
трепетно кожи коснётся...
звенящая крик-тишина...
опьяняюще-пряная нежность
потоком истомы нахлынет,
нас укачает волною дурманной...
мёд с молоком...
c послевкусием дынным...

[Джанини]

лю-боль
Кубинский Песок

не сезон для лиловых вен и для легких кофточек,
севастополем пахнет нёбо, дождем – февраль.
залетает недетский сон самолетом в форточку,
и граненый удобно в руку [в такую рань]…
рядом ты, словно теплый малыш в озорной фланелечке,
так неслышно в межкрылье мое - сиротливым лбом…
я тебя запиваю мускатом, а ты так веришь мне!...
только я живу со вчерашнего "на слабо"…
на прощанье тебя целую, а ты стираешься -
так упорно жмешь на проклятый дурацкий «делит»…
мне, наверное, легче, я растворилась вчера еще.
ну проснись же… еще ведь не поздно меня застрелить…
удержать меня силой – такую недетски-глупую,
подкупить меня словом, подкинуть в карман барыш…
абрикосовой косточкой сердце гремит в скорлупочке
я бегу от тебя, я сбегаю… а ты молчишь…


уходя, я споткнусь на пороге, схвачусь за голову:
боже, сколько ненужных вещей я взяла с собой,
а тебя оставила… сладкую, теплую, голую -
мою самую странную ласковую лю-боль…

[Джанини]

клетка
Кубинский Песок

жестче, дави на сплетенье, давай, детка…
сними с меня боль и кофту, как с манекена.
я не острю, не думай. моя клетка
только снаружи в золоте, я – кенар
глухонемой, меня можно кормить с ручек
и говорить: «ну птичка, давай, спой-ка…»
ближе чуть поднести, осознать, что скручен
параличом и отбросить, брезгливо ойкнув.

крепче, наверняка, мышцы помнят силу.
стены хотят прислушаться к нам – бесстыжим…
ты меня раньше как кошка котят носила,
только зубами в горло, но я выжил…

гибче, давай, выгнись - сквозь прутья, детка!
пусть сухожилия стонут, здесь страх лишний!

ты улетишь... и тебя ожидает где-то
птичий конец – подавиться косточкой вишни…

***************************************

[Джанини]

вкус. но. боль. но
Кубинский Песок

эта боль имеет стойкий хининный вкус.
это тебе не ментоловая конфетка и не драже…
безумие целится мимо - дает отсрочку виску…
а я так проросла в тебя, что не оторваться уже...

я не читала на музыку клятвы, не шла к тебе
по мощенным ватой улицам январей -
я без собутыльников высушила Коктебель
до дна, и нет места побега… нет больше морей,
которые брызгают пеной, как кислотой,
которые лечат барбитуратами от любви…
а сон будет легкий и долгий, но, жаль, пустой,
ведь ты научилась не сниться мне, черт возьми…

[Джанини]

у моей любви неразборчивый почерк...
Кубинский Песок

у моей любви неразборчивый почерк, ты упрямо ломаешь глаза.
и настырно внутри пентаграммы точек ищешь что-нибудь, чтобы сказать:
«ты бездействуешь, спишь и роняешь, как спички... выбрасываешь, как шасси,
наши ночи, объятья, смешные привычки…» а попробуй все это носить
в дырявых карманах, в бесправных пригоршнях… ты сама попытайся сберечь
нашу нежность в руках, если купол подвздошный в решето искрошила картечь
сонных дней, посторонних бессмысленных взглядов… расслоилось крутое ребро,
из которого ты создала меня, лядом я хватила губительный бром…
и забыла, как плакать, уткнувшись в подушку от прилива, от шквальной волны
твоей нежности… как беззастенчиво душно под тобою… как воспалены
наши плечи, как режутся бритвы лопаток, как прекрасен припухший твой рот…
я, как сбитый прицел, я в строю психопаток подающая… жжется тавро
и линяет мой флаг, я забросила фланги, знаю боя исход наизусть…
я не буду жалеть ни единой фаланги, я отдамся по локоть и пусть
будет больно, но боль уже раз помогла мне…
ты не бойся, я скоро вернусь...
только жди…

[Джанини]

когда ты начнешь меня забывать...
Наталья Жердецкая
*************************************
А знаешь, когда ты начнешь меня забывать -
Не враз, не наскоком, а исподволь, по чуть-чуть -
Я придумаю самые добрые в мире слова,
Но потом пораскину мозгами и промолчу.

*************************************
Кому из нас будет больнее, не скажут ни бог, ни черт,
Но в наше бесчестье дадут оружейный залп.
Боишься - заплачу и тушь по щекам потечет?
Да нет же - я перестала красить глаза...

*************************************
А с герба моего улетит побежденный гриф.
Побежденный кем? Да не всё ли теперь равно?
Я завтра с утра научусь без тебя курить -
Сколько всего мне нужно уметь одной!


*************************************
И сердце мое - сердце трусливого льва -
Исполнит на бис изящный "прыг-скок",
А инфарктную боль отложит...

Когда ты однажды начнешь меня забывать,
Я из маминых старых сапог
Сошью себе новую кожу.

[Джанини]

Выстрел
Наталья Жердецкая

Ничего не успела понять –
и раздался
выстрел.
Срикошетила пуля
в пепел,
запахло пожаром.
В мысли вошел –
да какие там, к черту,
мысли! –
С разбега – под кожу,
в вены,
во все капилляры!

Скорая –
проку мало,
приедет поздно.
Зовите попа –
не дойду до
исповедальни!
Разрываю ногтями вены –
дозу мне,
дозу!
Дай мне один глоток твоего дыханья!

Лопнуло сердце,
не
удержу руками,
Кровавые капли на пол
летят
горохом.
Выдохну душу –
лови!
Намотай на камень!
Брось ее рыбам в пруд – авось, не подохнут!

Я не хочу
к червям на обед
на блюде!
Я не хочу,
как девственница,
под вербу!
Заткнитесь все –
и ты,
и зверьё,
и люди!
Сожги меня к черту и пепел
развей по ветру!

Трогай,
пока живая –
сильнее трогай!
Успеешь сплюнуть на труп мой
окаменелый.
Не надо мне к Богу!
Я знаю не меньше Бога! –
Я видела,
как любовь
прорастает в тело.

[Джанини]

***
Кукурме

я бы мог и взахлёб, навзрыд, мне нашлось бы, о чём навзрыд,
чтобы строчка дала эффект пресловутого кома в горле,
потому что и впрямь - болит, ведь у всех что-нибудь болит,
но, сдержавшись в который раз, я зачем-то пишу другое.

нет бы выглянуть из-за штор, нет бы, выглянув из-за штор,
заявить, что неважно - как, что могу хоть глагол с глаголом;
ведь и вправду неважно - как, но гораздо важнее - что
/эй, трубите во все концы, что король оказался голым/.

мир печален, но он красив, улыбнись, он же так красив,
ничего не хочу писать, я тобой хочу любоваться,
потому что люблю тебя, разрешения не спросив;
потому что уходят дни, и за двадцать уже, за двадцать.

я в словесной тону воде, но когда не тону в воде -
я стою. подо мной земля. неизбежное небо - выше.
так стоят поезда порой на пустых полустанках, где
никогда б не вошёл никто
и никто не вышел.

[Джанини]

Город откуда
Кукурме


На что ты надеялся? Видно, на чудо,
Когда, нагулявшись, пришёл.
Но «город, в котором» стал «город, откуда»,
И это не есть хорошо.
На улицах прежних, где буквы не любят
Кириллицу, выбрав латынь,
Знакомых не встретишь, но кто эти люди,
Что помнят тебя молодым?

Теперь тут пейзаж поменялся привычный,
И нового нынче сполна –
Есть даже кофейня, где кофе приличный,
Не то, что в твои времена,
Но, чтоб не попасть в криминальные сводки,
Лишь днём наблюдай, как народ
Живёт не спеша. Умирает от водки,
И всё же по-прежнему пьёт.

Покуда ничто не должно приключиться,
Покуда один, сам с собой,
Смотри же, дивясь, как меняются лица
От противоречий с судьбой…
Смотри же, как дождь льёт на город и область,
Стучит – и сказать бы, что в такт…
Но дождь в данном случае – это не образ,
Нет. Дождь в данном случае – факт.

2005

[Джанини]

выйдешь на улицу вечером
Кукурме


выйдешь на улицу вечером
смотришь на город рассеяно
что ж, пожинай, изувеченный
то, что другими посеяно

что, горьковато, не правда ли?
вот уж несладко, воистину,
вот и, с презрением к падали,
смотришь на город воинственно

кто ты - плебей ли, патриций ли,
помнишь, у Цезаря, гордое:
лучше быть первым в провинции
чем быть вторым в Вечном городе.

это не Рим, но без разницы -
нравы не менее дикие.
будто количеством дразнятся,
толпы бредут многоликие

вроде бы всё уже пройдено
но повторяется заново
здравствуй, нелепая родина!
помесь востока и запада...

[Джанини]

триптих без названия
Кукурме

ПРОГУЛКА

Не ходи не горюй от ума над разливом каналов и рек.
Жизнь тебя ещё спросит сама: "кто ты будешь таков, имярек?".
В кабаке, где над столиком дым, пей вино, говори о любви –
всё равно умирать молодым, сколько лет перед тем ни живи...

И ступает в осеннюю стынь, персоналом обсчитан, герой:
в этом городе даже мосты - не всегда, но - разводят порой.
Лезь на крыши, забыв о годах: город как на ладони, гляди,
и по линиям Васьки гадай обо всём, что ещё впереди.

Всё ты бродишь, не зная опять, чем потешиться в долгие дни:
то ли денег у друга занять - может быть, станет чаще звонить.
То ли просто и нетяжело провожать эти дни по уму:
если время своё отжило - значит, вечная память ему.

ПАССАЖИР

…и когда ни забав, ни затей,
жизнь – по швам, и друзья ненадёжные,
человек из возможных путей
выбирает железнодорожные –

и в задаче предельно просты
и условия все, и решение:
вот твой поезд, вот, собственно, ты,
ощущающий вкус поражения.

потому что отнюдь не герой
ни другого, ни этого времени,
уезжай – предночною порой
в семафорно-шлагбаумной темени…

на столе абрикосовый сок,
за окном - снегопадное крошево,
стук колёс ударяет в висок,
вышибая из памяти прошлое.

сочетание рельсов и шпал –
судьбоносное, хоть и неброское.
забывай, в чьих ты жизнях играл
роли, явно достойные «Оскара».

забывай, забывай навсегда
то, что больше уже не получится,
ты ещё возвратишься сюда -
и никто не успеет соскучиться.

и ещё, по прошествии лет,
у моста, в темноте, поздним вечером,
бросишь в Чижика горстку монет -
а загадывать, в общем-то, нечего…

ПРОСТО ЖИТЬ...

…просто жить, просто жить, покуда
мир с собою не стал войной,
в заведении «Барракуда»
пить эспрессо, причём двойной,
не судить ни живых, ни мёртвых,
ибо сам-то не свят пока,
и отсчитывать дни, и мёд их
собирать как нектар с цветка.
и надеясь, что «время лечит»,
на каком-нибудь рубеже,
ожидая, что станет легче,
вдруг понять, что легко – уже.
и однажды, со всеми квит, ты
пробудишься, и вот она -
вожделенная dolce vita,
заслужил, получай сполна.
и пока что здоров и в силе,
и пока что осталась прыть,
да и все, кто тебя любили,
продолжают тебя любить.

[Агни]

Отставной козы барабанщик, или на хрена козе баян.

Коза играла на баяне
Романс из фильма с Михалковым.
Она была не то, что пьяной,
Но пела как-то через слово:
"… шмель… хмель...«и далее в пол-текста.
В её прокуренном сопрано
Ни страсти не было, ни секса.
В глазах-печать какой-то тайны.
Коза была лет пять в отставке.
Всю жизнь держалась в старых девах.
Курила вечерами травку,
Тем успокаивая нервы.
И вечерами, как сегодня,
Меха баяна растопырив,
Она душе своей в угоду
Из фильмов песни громко выла.
И мне внезапно захотелось
Нарушить эту заунывность.
Ну сколько можно, в самом деле,
Козе свою бесперспективность
Лелеять этим песнопеньем?!
Подсел я с детским барабаном
И с необычным вдохновеньем
Синкопой грянул с пол-стакана.
Долив ещё хмельной перцовки,
Я подмигнул вдруг баянистке:
»А ну давай со всей сноровкой
Соседей мы потешим твистом!"
Четыре четверти поймала
Коза без всяческих усилий.
Как Дранго тут же заиграла.
Её глаза огнем светились.
Пустилась в пляс, стуча копытом,
Рогами тучи протыкая.
Откуда в бабке столько прыти,
Откуда искренность такая
В движеньях, звуках сумасшедших?
Мелькали кнопочки баяна.
Кто твист придумал, вряд ли грешник!
Коза кивнула на стаканы.
Бу сде, подруга! В нашей власти
Забыть на время свои годы!
Так пей до дна за этот праздник,
За ощущение свободы!

http://litprom.ru/thread36051.html

[7tsvetik]

Душа упала с дерева...


Душа упала с дерева,
Ушиблась и обиделась.
А то, что вместе с листьями —
Так это все равно.
Мой зверь в бегах до осени,
Я с ним давно не виделась.
Флиртует с мексиканками
В дешевом казино.

А я читаю Бабеля,
Сижу на подоконнике,
Беседую с улыбкою
Чеширского кота.
Бездарней не придумаешь —
Нахлебника в любовники.
Он весь - сплошная мистика
От носа до хвоста.

А я впадаю в музыку
От Сартра и от осени.
И зверя прибежавшего
Погладить не спешу.
Душа упала с дерева.
Упала? Или сбросили?
Когда она поправится,
Я у нее спрошу.


Елена Бушуева

[7tsvetik]

Мессир
Мессир, я знаю: не пробиться в Вашу свиту,
Хотя намеренно отчаянно грешу.
И если я напоминаю Маргариту,
То только тем, что ничего не попрошу.
И статус ведьмы мне не больно то и нужен —
Еще успею оказаться на костре,
Хотя, наверное, смотрелась бы не хуже,
Над этим городом летая на метле.

Мессир, я с Вами воздержусь от всяких сделок,
Хотя, похоже, не придется выбирать.
У Ваших глаз такой немыслимый оттенок,
Что пуританки соглашаются играть.
Вы лет пятьсот уже не игрывали в кости,
Но я-то знаю: надо быть настороже.
Часы давным-давно показывают осень,
А Вы ни слова не спросили о душе.

Мессир, я знала, что в итоге проиграю,
Но попрощаться почему-то не спешу.
И если я кого-то Вам напоминаю,
То только тем, что ничего не попрошу.



Елена Бушуева

[Джанини]

Всем, добрый вечер!

Из очень старого...

Два кресла...
Люсьена Рыжеволосая

Два кресла и столик, ну что еще нужно,
Чтоб вечер вдвоем скоротать не скучая.
Пусть ветер не сильный, желательно южный
Вплетается в волосы, будто случайно.

Беседа неспешная, голос приглушен.
Глаза под ресницами смотрят влюбленно.
Бокалы с Martini, Tocai или пуншем
И блюз еле слышный почти монотонный.

Названье кафе не имеет значенья.
И даже не важно в предместьи Парижа,
Москве или там, где творил Ботичелли,
А, может быть, в местности рангом пониже

Пройдет этот вечер, подует тот ветер,
Наполнят бокалы.И не интересно
На нашей ли это случится планете.
Вот только бы рядом стояли два кресла

[Джанини]

Скучаю...
Люсьена Рыжеволосая

Может быть зима виной бездонная,
Сумрак, что укрыл дома и улицы.
Мне одной, любимый, очень холодно,
А на небе снова тучи хмурятся,

За ночь накидают горы снежные.
Грею пальцы рук своим дыханием.
Я скучаю.Сердце скачет бешенно,
Может я одна такая странная.

Шепотом зову:" Приди, хороший мой ",
Вслушиваюсь в шорохи хрустящие.
Вырвавшись из цепкой хватки прошлого,
Робко доверяюсь настоящему.

[Джанини]

Молчаливый монолог...
Люсьена Рыжеволосая


Я так устал, я больше не могу.
Нет сил смотреть , как глупые людишки
Приходят в этот грот, где мрачно слишком,
Где быть не пожелаю и врагу.

О, любящая зрелища толпа,
В угоду ей я здесь и как мне тошно.
Не помнит предков, не знакома с прошлым.
Всегда она до ужаса тупа.

По воле злой последний мой приют,
Гранитный дом, что назван Мавзолеем,
Как мумия лежу, забыт, осмеян,
А встать грехи деяний не дают.

Сквозь щелочки сухих, прикрытых век
Смотрю на лица, шмыгающих мимо,
Когда бы мне на то хватило силы,
От страха содрогнулся б человек.

Терплю, молчу, протест таю в груди,
Ничем не обнаружив недовольства,
Но есть у душ отличнейшее свойство.
Мое переселенье впереди.