ПЕРЕДЕЛКИНО, По просьбам трудящихся. Опции

[Нахлобуч]

Переделал немного из старого.

Под эту песню Нормально всё

[Нахлобуч]

Снится черная, черная комната, откуда-то сверху сноп мягкого, но яркого света, который освещает одиноко стоящий стул. Играет непонятная, но красивая музыка, тише…громче…а стул -вальсирует. То на одной ножке задержится - покачается, то вдруг -замерев после кружевного темпа, словно вслушавшись в причудливый перелив музыки, тонкой каплей затихающей, вдруг поменяв ритм начинает вновь кульбитировать с космической красотой.

Как странно.

Глянцевое утро. Лужа ,разлившаяся после ночного дождика, через пешеходную дорожку- сверкает.
Небо блекло-синее и яркое. Клочки ватных облаков- словно продёрнутые массажной расчёской в небрежной руке, и ею же размашисто распределены чуть ниже солнца. Творец, видимо, тоже торопился…
Бегу.
За лужей- автобусная остановка. Газетный киоск. Целлулоидная, гофрированная крыша-укрытие для ждущих пассажиров, скамейка. На ней- пьяный мужик. Левый локоть кожанки в глине. Штаны- пузырями на коленях. На ногах туфли, похожие на «чешки». Тоже в глине. Причем на носке одной ноги виден явный отпечаток каблука. Видимо чесался палец и мужик его чухал другой ногой, топча свой же ботинок. А может и наступил кто…Рядом с ним пакет с надписью «SAVAGE» и жизнерадостной, лошадиной мордой Ксюхи Сабакиной… торчит из пакета пластиковое горлышко большой пивной бутылки… мужик небрит… тупо смотрит прямо…бровь заломлена как у Гришки Мелехова… Неподалёку, вблизи поребрика, стоит тётка демисезонного вида – на лице, чуть выше картофельного носа, в пуговичных глазах – плещется презрение к мужику. Может зять у неё алкаш?
Еду.
Маршрутный автобус марки «Mersedes – Benz». В салоне «…а тому ли я дала…тра ля ля ля…ля…»
Сосед – тинейджер вовсю эсэмэсит по мобиле, ёрзая коленями по спинке впереди стоящего сиденья. Ничего интересного вокруг, дорога убаюкивает и почему-то грустная улыбка. Моя остановка. Вышел. Побрёл в банк.

Снится поздняя, сырая осень, ноздреватый, серый снег под ногами. Скользя по нему, поднимаясь по глинистому, рыжеватому пригорку. Чуть выше – старый храм, стены побитые, выглядывают местами бурые кирпичи из-под облупившейся штукатурки. В хромовых сапогах. Суконный воротник шинели поднят, сама шинель расстегнута. Ощущение скрипучей бритости щеки, прохладой сквозит по коже сквозь парующие, влажные волосы головы и терпко – горьковатый, шлейфовый аромат одеколона. Где – то вверху, среди белесых туч низкого неба, слившихся в единое полотно – галдят птицы, похоже галки, с едва уловимым покаркиванием ворона. Скользя сапогами, скользя…Ведут расстреливать что ли?

Как странно.

Утро раннее и не похмельное, но почему-то ощущение именно такой слабости организма, не выспавшийся, пришел в банк сдать некоторые документы, улыбаясь как грустный клоун милым девчонкам из обслуживающего персонала, заполнил предварительно кучу бумажек и отдав их нужному лицу, присел на кожаный диванчик в фойе, бросив рядом с собой кейс - и задремал. Наверное, на пару минут. Вдруг словно током прошло по телу – открываю глаза, рядом девушка с фирменным платочком банка на шее, симпатичная и внимательно – добрая – Вам кофе сделать, молодой человек? С недоумением смотрю на нее. Затем улыбаюсь в ее серые глаза, рассматриваю нежные завитушки волос около ушей. Вздыхаю. И получаю через полминуты чашечку ароматного кофе. Плохо спал, говорю. Устал. Девушка что- то мило щебечет о превратностях и тяжестях жизни... С удовольствием допил чашечку, вышел в утреннюю свежесть, закурил сигарету и пошел. Опять чему – то грустно улыбаясь.

Снится глубокое черное небо, усыпанное крупным звёздным серебром, чуть ниже которых по всему горизонту волной разлилось северное сияние, такое красивое и волшебное, словно дунул кто-то на него и заиграло дрожащей марью неземных красок. Запах мандаринки и хвойной еловой ветки, искрящийся из-за луны алмазными блёстками скрипучий снег под ногами, будоражащее ощущение длинной новогодней ночи, шестнадцатой в жизни, уже слышны звуки вокально-инструментального ансамбля местного клуба, сквозь окна, светящиеся теплым огоньком в ночи, сейчас зайду и увижу её темные с озорной хитринкой глаза, волнистые до плеч волосы, осиную талию точеной фигурки и белые, белые зубы в мягкой, призывной улыбке.

Как странно.

Приехал в офис. Рядом со мной находится юридическое агентство. Работают в нем три молодых парня. Скооперировались, учредились и принялись оказывать населению услуги в виде бесплатных консультаций по оформлению недвижимости, отчуждению оного, а так же – земельных участков, сельских подворий и прочих построек разного характера.
Консультации кратенькие, малообъемные, задумчивый взгляд на тупой вопрос посетителя тоже бесплатен, во время отсутствия клиентов пацаны увлеченно гремят нардами, гоняют компьютерные игрушки, обсуждают прошедшие выходные проведенные в какой-то сельской рубленой баньке, иногда начинают напрягать мышцы и игриво, с ребяческим азартом занимаются междусобойной толкотней, годы молодые, почему бы нет…
Стук в дверь и появление очередного желающего получить качественные юридические услуги в виде халявных трехминутных бла-бла-бла, с мягким переносом дальнейших телодвижений господ юристов в плоскость неминуемых денежных отношений между собой и очарованным консультируемым, моментально меняет внешний вид лиц новоявленных Плевако…они серьезны, безумно озабочены работой, вежливы, сплошное - «чего изволите, милейший?».

Директор агентства – Александр.
Невысокий ростом, крепенько сбитый, с живыми темными глазами, стриженный, а ля Брюс Виллис в фильме «Одиночка», довольно начитанный и усердный ко всему церковному. Насколько я понял – относится к вере серьезно, заинтересованно, даже поёт в хоре, ну и боле добавить нечего…

Второй юрист – Тимур.
Зовут его так.
Непонятной национальности, похож на кавказского еврея с русскими корнями.
Чуть выше среднего роста, плечист, поднимает всякие тяжелые гири в спортзале после работы, суровые складки от носа по краям до подбородка, вид несколько бандитский, весь в черном, с короткой прямой челкой на лбу…

Недавно, сильно расстроенный Тимур, подходит ко мне и говорит-Валерий Александрович, корыто мое не нужно тебе? (у него черный новенький Мицубиси Лансер). На кой оно мне, спрашиваю. Менты, говорит, задолбили…сказали будем держать тебя на постоянном контроле.
Вот давеча, бутылку пива выпил и рюмку виски, еду домой, тормозят, дыхни, ах! ах! сволочь, хоть и юрист (знают они о его бизнесе) …лишения прав дабы избежать потребовали заплатить 20 000 рублей. А он хотел отделаться двумя с половиной тысячами, чем только разозлил неподкупных гайцев.
А в прошлый раз, говорит, только абсента попробовал…грамм сто пятьдесят…ехал домой, опять тормозят, дыхни, ах! ах! сволочь… и вдруг ба-баххх!!!...какой-то ухарь на «десятке» в знак ограничения скорости, на противоположной стороне дороги стоящий, бампером буцнулся, а сам спит за рулем…вот тебе и ах! ах!..менты Тимуру – стой тут, щас мы продолжим, а сами к «десятке» задымившейся, Тимур же – домой скорей. А менты – помнят. И ждут его, Тимура, ждут…чуть не каждый вечер…и где это Тимур едет…и что Тимур сегодня ещё попробовал в «Европа-баре» … интересно им, гайцам…
Вот решил продать машину. Говорит – несчастливая. Для него. Надо купить белый Форд Фокус, што ли…с другим регистрационными, разумеется, номерами…Но мне кажется – не поможет эта рокировка Тимуру. Если только пару лет пешком походить…или выпившим за руль не садиться.

Третий юрист – Вадим.
Метр девяносто семь рост и за сотню весом. Иногда можно видеть подошвы сорок шестого размера его ботинок, когда в обеденный перерыв он полеживает на куцем кожаном диванчике для посетителей, свесив через спинку свои бодылые грабли.
Светловолосый, добрый на вид, парень. Однако вид случайно выросшего до мощных размеров «ботаника» - обманчив. Любит помахать кулаками при случае. Во всяком случае, его напарники об этом мне рассказывали. Типа, долго запрягает, потом Вадима никто остановить не может. Хотя, на вид и в общении (из личного опыта) всё-таки парень действительно незлобив, вежлив и отзывчив.

Саша-юрист,самый низенький, но из всех юристов-самый хозяйственный. У него всегда в рабочем столе лежат всякие отвертки, шурупы и прочая рабочая мелочевка, в машине же, в багажнике, полный набор ремонтного мастера Джамшута. Даже «болгарка» какого-то хрена валяется. Саша сам врезал замки в кабинетах своего офиса, сам смастерил шкаф для верхней одежды, так что, даже если перестанет консультировать за деньги людей, сможет заработать себе на хлеб насущный не гуманитарной профессией, благо руки правильно у него заточены.
На углу дома, где и мой офис, и моих соседей юристов, вывеска с указанием улицы и номера строения совсем плохая стала. Краска облупилась, буквы плохо читаемы стали.
Я в рекламном агентстве заказал новую красивую вывеску, а прибить ее взялся Александр. Он все делает обстоятельно. Принес пластмассовые «новоселы», саморезы, перфоратор с набором всяких сверл, два молотка, побольше и поменьше, попросил своего отчима привезти стремянку, приготовил маркер белого цвета для наметки дырок в стене, отвертки разного калибра в коробочке с надписью «Бош», принес верхнюю куртку-спецовку, что бы не запачкаться, все это разложил как хирург перед операцией на офисном столу, выставил стремянку на улицу прислонив ее к углу, укрепил чтобы она никуда не поехала, вытащил новую табличку и положил ее рядом с лестницей, пошел разматывать удлинитель что бы использовать перфоратор. Приятно было смотреть на все его приготовления, такие неторопливые, не суетливые, продуманные…

На улице стук…бах! бум!
Ебенть, сцука какая! – недовольный Вадима голос.
Бу-буххх!
Саша в спецовочной куртке с перфоратором в руках выглядывает на улицу, за ухом маркер белого цвета….
Я выглядываю.
А это Вадим.
Даже на стремянку не встал.
Взял табличку и с размаху засадил молотком старые шурупы, от старой вывески, в новую.
И всё.
Адрес есть.
Саша только сказал…ну, бля…два метра сухостоя…Вадиккккк!
И пошел собирать весь инструмент обратно.

Остальной сон не помню.

Как странно...