Фух... Славабогу! Пасиб!
А то я ух невесть что подумала...
Ноги не помыв, наденут носочки-недельку и отправляются по чужим квартирам топтать ковры грязными ботинками...

Пьянство в русской армии во время Великой войны

«На войне водки не полагается», – рассуждал еще в период мобилизации русский полковник В. Б. Веверн, командующий 6-й батареей 81-й артиллерийской бригады. Как же реалии Первой мировой сочетались с этим постулатом?

Из статьи о братаниях в годы Великой войны мы знаем, что огромное значение во время них имел широкий обмен продуктами и вещами, главным образом – хлебом и спиртным. Это справедливо и в отношении 1914 года, ведь первые братания пришлись уже на период действия «сухого закона». Еще 22 мая 1914 года император «высочайше повелел принять к неукоснительному исполнению «Меры против потребления спиртных напитков в армии». В рамках данных мер предполагалось создавать полковые общества трезвенников, вовлекать в которые новых членов надлежало военному духовенству (посредством просветительской деятельности и антиалкогольных проповедей). Несколько позднее, 10 августа 1914 года, приказом войскам 1-й армии №34 «Верховный Главнокомандующий изволил повелеть строжайше запретить употребление спиртных напитков». Для строжайшего соблюдения приказа начальствующим лицам предписывалось принимать беспощадные меры, если таковые потребуются.

Практически сразу после принятия «сухого закона» толпы преимущественно запасных солдат буквально атаковали 230 питейных заведений в 33-х губерниях и уездах. То, что «сухой закон» был слабым методом укрепления воинской дисциплины, видно и из воспоминаний Д. П. Оськина, вынужденного стрелять в воздух, чтобы построить пьяных резервистов. Один из основоположников социальной геронтологии профессор З. Г. Френкель описывал «бешеный экстаз разрушения», охвативший призванных из запаса немолодых солдат во время постоя в здании школы. Причиной этого стало распитие ими спиртного, обнаруженного в оставленных немецких квартирах. Позднее, в немецком городке Сольдау, как нижние чины, так и офицеры были вынуждены утолять алкоголем жажду ввиду полного отсутствия воды в городе. Как следствие этого, однажды пьяных солдат даже не удалось собрать на вечернюю молитву.
( Свернуть )

Ротмистр В. Литтауэр в своих мемуарах живописно изобразил командира 1-го эскадрона своего полка Петрякевича, который в ответственный период вторжения в Восточную Пруссию всегда был навеселе и не расставался с водочной флягой. Выпить с ним был не прочь и полковник Рот, замещавший должность командира Сумского гусарского полка. «Как-то полк сражался рядом с чьим-то поместьем… на веранде накрыли стол для офицеров двух резервных полков. Рот, сидя во главе стола, развлекал офицеров историями. Под разрывы шрапнели было выпито немало вина...» – свидетельствует Литтауэр, признаваясь далее: «…с каждым днем все труднее и труднее было купить водку. Но через полкового врача или ветеринара мы всегда могли выписать рецепт на получение чистого спирта для медицинских целей. Из спирта мы научились делать отличную водку…»
Фото 1914 года: обед в штабе генерал-адъютанта П. К. Ренненкампфа в Инстербурге: «Дорого по цене и принадлежит интеллигентской прослойке…» Источник: rusempire.ru - Пьянство в русской армии во время Великой войны | Военно-исторический портал Warspot.ru
Фото 1914 года: обед в штабе генерал-адъютанта П. К. Ренненкампфа в Инстербурге: «Дорого по цене и принадлежит интеллигентской прослойке…»

Однако такой возможностью располагали далеко не все офицеры, а тем более, нижние чины действующей армии. Немалой удачей становилась добыча трофейного «шнапса» в оставленных врагом траншеях – подчас солдаты напивались до полного беспамятства, так что товарищи принимали их за убитых. Прочим страждущим не оставалось ничего другого, кроме как решаться на распитие доступных спиртосодержащих жидкостей. На исходе кампании 1914 года Главнокомандующий армиями Северо-Западного фронта издал весьма красноречивый приказ (текст приведен полностью):
«До моего сведения дошло, что в некоторых частях и учреждениях нижние чины, не имея возможности получить запрещенные к употреблению спиртные напитки, пьют разного рода неочищенные спирты, как-то: одеколон, денатураты, перегнанную политуру и т. п., вследствие чего имели место не только единичные, но даже и массовые отравления, повлекшие за собою во многих случаях смертельный исход.
Приказываю всем начальствующим лицам усилить надзор за подведомственными им нижними чинами, а также безотлагательно внушить им, какую опасность для здоровья и даже для жизни представляют подобные злоупотребления».
Более того, в Двинском военном округе власти издали обязательное постановление о надзоре за выпуском лака и политуры. Теперь торговать ими можно было только по разрешению. Хранить их в частных жилищах и мастерских воспрещалось.

На местах проводилась и целенаправленная запретительная политика в отношении алкоголя. Например, в Тильзите запрещалось отпускать спиртное русским унтер-офицерам и солдатам. О любых злоупотреблениях с их стороны следовало докладывать коменданту. Подчас доходило и до курьезов – так, после занятия 9 августа 1914 года русскими войсками города Ширвиндта одним из первых приказов нижним чинам предписывалось разбить все имевшиеся в городе бутылки с вином.

Увы, неумеренные возлияния не были чем-то из ряда вон выходящим и для офицерской среды. Такое положение вещей было неслучайным уже в силу существовавших войсковых праздников, число которых в предвоенные годы доходило до 214 (!). Генерал М. В. Грулев был прав, называя их закоренелой язвой, внедрившейся в армейский быт под видом преемственности традиций. Разумеется, на передовой дела обстояли иначе — в силу, как минимум, постоянного риска для жизни. Как вспоминал русский генерал и военный мыслитель А. А. Свечин, алкоголь предоставлялся офицерам его полка в минимальных дозах и исключительных случаях. В декабре 1914 года вспышки заболеваемости кишечными инфекциями в действующей армии привели к послаблению «сухого закона»: нижним чинам 2-й армии до 1 февраля 1915 года было предписано отпускать в день по четверти бутылки красного вина для добавления его в кипяченую воду и чай. Впрочем, на деле употребление алкоголя едва ли контролировалось должным образом.
Историк А. Б. Асташов описывает курьезный инцидент с заведующим гуртом, зауряд-военным чиновником из Корпусного расходного магазина – тот был обвинен в растрате 77 ведер вина и отпуске спиртного даже нижним чинам. Целую бочку вина он будто бы взял к себе на квартиру для угощения гостей. Однако обвиняемый все отрицал, заявив, что вино разлилось по дороге. Как следствие, 15 сентября 1915 года Главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта вовсе запретил винное довольствие.

В казачьих частях, воевавших на Кавказском фронте, употребление спиртного также имело место, о чем свидетельствует в своих записках полковник Кубанского казачьего войска Ф. И. Елисеев. Однако там оно, очевидно, носило более умеренный характер (во всяком случае, в условиях изобилия вина до употребления суррогатов дело не доходило) и не ставило под угрозу успех военных операций. Зато на еще одном удаленном фронте – Румынском, открывшемся в 1916 году, ситуация складывалась иначе. Периферия, обилие дешевого вина, общая усталость войск и тяготы перемещения с обжитых позиций на новые места… Все это проявилось в повсеместном пьянстве в прифронтовой полосе. Следующий 1917 год явит невиданный ранее размах этого явления в русской армии.

Порой считается, что 1917 год стал для русской армии и ее боеспособности резким падением в пропасть — якобы солдаты поддались революционной пропаганде и начали поголовно пьянствовать, позабыв обо всем. На деле же этот процесс развивался в толще войсковых масс куда раньше. В частности, известен «набег» Отдельного морского батальона на Мемель весной 1915 года, когда еще во время движения из Петрограда в Либаву отряд был охвачен пьянством и творил бесчинства, а во время вторжения в Мемель мародерствовал и грабил горожан. Капитан 1-го ранга Г. П. Пекарский, командовавший отрядом, при отступлении из города следовал в обозе с походной кухней. В дороге кухня перевернулась, и офицер оказался облит горячими щами. На следующий день он был отчислен от командования.
Летом 1916 года при форсировании реки Прут силами 11-го армейского корпуса 9-й армии произошел еще один инцидент. Переправа 127-го пехотного полка на южный берег реки была фактически сорвана из-за винного склада, оказавшегося на пути следования части.«Водку [полк] предпочел выполнению своей боевой задачи», – с нескрываемой горечью констатировал военный историк А. Базаревский.

Военная цензура регулярно фиксировала в письмах с передовой такие описания военных будней:
«Купили бутылку спирту за 10 рублей, напились вдвоем и потосковали» [Действующая армия – Стремоку, м. Черчь, не позднее 20.3.1916]
«Уведомляю вас, что в данный момент я пьян как свинья. Приехал человек и привез водки» [Часть неизвестна – Мессель А., Одесса, 12.1916]
«…Не серчайте на меня, что я плохо пишу, бо я очень пишу в пьяном виде, так что можно сказать, что не знал, что писать»[2-й гренадерский Ростовский полк, 16-я рота – Рабюку Ивану, Бердичев, не позднее 15.3.1917].
При этом трезвая оценка ситуации делалась цензурой с явным опозданием, словно и ее не миновала чаша сия. Весной 1916 года отмечалось, что возлияний «как общественного увлечения не замечается, дорого по цене и принадлежит интеллигентской прослойке, солдатской аристократии». Но через неделю наступила Пасха, и началось разговение – в том числе, на передовой. С окончанием праздника оно не завершилось – солдаты устраивали «маевки с выпивкой», осваивали винные подвалы в занятых городах. Дороговизна напитков уже не была столь серьезной проблемой. Историк А. Б. Асташов пишет:
«С этого времени наблюдается все больше сообщений об употреблении в войсках одеколона и т. п. заменителей… В одном из захваченных имений солдаты брали из озера, в которое якобы хозяин вылил несколько бочек спирта, воду, выцеживали из нее «драгоценный напиток». В другом селе солдаты, узнав, что из винокуренного завода было выпущено в реку 8 тыс[яч] ведер спирта, пили прямо из реки»

В 1917 году, после Февральской революции и начала «демократизации», а по сути – развала русской армии – обыденным явлением стало пьянство не только среди нижних чинов, но и обер- и штаб-офицеров. Конечно же, это способствовало повсеместному упадку воинской дисциплины. Сцена попойки на праздновании летом 1917 года именин одного из финляндских полков, изображенная Б. А. Штейфоном, выглядит вполне правдоподобно:
«Традиционный офицерский обед явил картины бесконечно гнусные Еще не убрали закусок, как какой-то прапорщик вскочил и заплетающимся языком заявил, что он «поднимает бокал» за Керенского и «за углубление революции». В середине обеда сидевший недалеко от меня молодой офицер, пивший водку из большой оловянной кружки, свалился на землю и заснул. Многих тут же тошнило…»
Если же вспомнить о том, что алкоголь зачастую сопутствовал братаниям, то картина выглядит и того печальнее. Допросы нетрезвых солдат, фотосъемки «на память» на русских позициях – все это реалии 1917 года. «Неприятель предпочел продолжать атаку деньгами, прокламациями, пропагандою, водкою, братаньем», – резюмировал в своем дневнике генерал М. В. Алексеев.
Черту под этим разложением подводит запись в дневнике генерала В. И. Селивачева: «В [8-й армии] что-то происходит также неладное: то самовольный уход с позиции целого полка, то пьянство до мертвецкого состояния целой бригады, то, наконец, отказ полков от наступления». Итог всего этого общеизвестен.

Как советский летчик превратился в вождя индейского племени

[url="http://esoreiter.ru/news/0316/pic-13-03-2016-0800511.jpg"]
[/url]

История, произошедшая с советским летчиком Иваном Даценко, может показаться многим фантастической. Героя авиации, не вернувшегося из очередного боевого вылета, признали пропавшим без вести, однако через много лет делегация из Советского Союза встретилась с ним в канадской резервации для местных индейцев. В это время Ивана звали новым именем – Пронзающий Огонь, и был он вождем племени аборигенов.

Официальная версия о гибели отважного летчика</h2>Сразу скажем, история спасения и своеобразного перерождения советского летчика по непонятным причинам долгое время скрывалась от широкой общественности. А дело было так. Во время Великой Отечественной войны Иван Даценко был отважным пилотом, командиром авиационной эскадрильи. Уроженец Полтавщины начал войну с первого ее дня; официальная дата его смерти – 10 апреля 1944г. Тем не менее, есть версия, что все случилось иначе.



Официальное заключение о смерти Даценко свидетельствует, что он погиб во время бомбардировки железнодорожной станции Львов-2, тогда оккупированной немцами. Согласно же неподтвержденной версии, пилот выпрыгнул из горящего самолета и, приземлившись, оказался в немецком плену. Скорее всего, Иван совершил побег, после чего его задержали сотрудники СМЕРШа и отправили по этапу. Во время этапирования Даценко снова сбежал (был такой талант у человека) и затем каким-то чудом добрался до Канады.

Вторая жизнь советского летчика

]Как бы то ни было, но первым обнаружил Ивана знаменитый эстрадный танцовщик Махмуд Эсамбаев. В Канаде проходили дни культуры СССР, и Махмуд Алисултанович отправился туда в составе делегации, которая должна была выступать на международной выставке, устроенной в честь этого события. Там Эсамбаев получил возможность посетить коренных индейцев, живущих в резервации.



Он был потрясен, когда услышал, как вождь индейцев легко говорит на русском и украинском языках. Пронзающий Огонь пригласил танцора к себе в хижину, где угостил не каким-то экзотическим индейским напитком, а русской водкой и спел украинскую народную песню. Во время душевной беседы вождь индейцев поведал свою тайну и признался, что сильно тоскует по родине, селу Черничий Яр.



С этой необычной новостью Махмуд Эсамбаев вернулся в СССР, где узнал чуть позже, что жители Черничьего Яра не раз пытались выяснить подробности судьбы своего земляка. Однако постоянно получали формальные отписки, что Иван Даценко погиб в апреле 1944 года при выполнении боевого задания.

Московский судмедэксперт Сергей Никитин установил по фотографиям, которые сделал Махмуд Эсамбаев при встрече с Иваном, что полтавский летчик и вождь канадских индейцев – одно и то же лицо (линии бровей, носа, подбородка и рта с годами не меняются).



Через много лет найти Ивана Даценко попыталась его племянница, которой помогала знаменитая телепрограмма «Жди меня». Однако поиски ни к чему не привели. Махмуда Эсамбаева к этому времени не было уже в живых, Джон Маккомбер (таково канадское имя Даценко) на тот момент также умер, а двоих его детей отыскать не удалось. Индейская резервация ныне расформирована, ее жители разъехались по разным частям страны. Установить истину «по делу Даценко», увы, стало невозможно…



http://esoreiter.ru/index.php?id=0316/13-0...mp;list=03.2016

Сообщение было отредактировано E.P. Iphan: 19.03.2016, 19:42

Зигмунд Фрейд как он есть.

Чего мы о нём не знали, но что неплохо бы знать [ВИДЕО]

Психоанализ - один из основных "китов", на котором строится современное мироустройство. Зигмунд Фрейд - крестный отец современной квазирелигии, бывшей до него всего лишь отраслью клинической медицины. Его читают, штудируют и цитируют, но при всём при том Фрейд весьма тёмная личность. Согласно его завещанию, его письма были засекречены до 2000г. Однако Библиотека Конгресса США, где они хранятся, не рассекричивает их и по сей день.

Чего мы о нём не знали, но что неплохо бы знать [ВИДЕО]

https://www.youtube.com/watch?v=bQTUp2AyzME

Вы унылое говно и плагиатор, а никакой не современный художник, если:

Выставляете предметы обихода, вещи с помоек, гнилые фрукты или иную хрень в рамочках или с табличками, «делая из них тем самым произведения искусства». Это делали миллион раз до вас.

Предлагаете «текст вместо картинки» — ну там пишете на листе бумаги «Здесь ничего не написано», «Против всех» или ещё что, остроумно заменяющее изображение. Это развлечение для начинающих дизайнеров. Исключение — надпись «То, что вы видите, не является произведением современного искусства», заверенная нотариально.

Используете в своих объектах рожи политических деятелей, поп-звёзд, порномоделей, совмещая лица с окладами икон, классическими картинами, абстрактными рисунками и тому подобными вещами. Этот приём придумали пляжные фотографы конца позапрошлого века.

Рисуете или как-то изображаете что-то, по вашему мнению, «шокирующее» (ну там, «осёл трахает младенца»). Всё это теперь вызывает или рвоту или зевоту.

Делаете предметы или изображения из кала, мочи, крови, спермы и денежных знаков. Это говно уже ели — и не по одному разу.

Используете знаки буквально. Ну там, кладёте рядом тушу барана, тушу быка, двух зародышей в банке, варёного рака, льва, труп монашки, и всё такое прочее, и называете это «Зодиаком». Этот приём ни разу не смешной и осточертел ещё до вашего рождения.

Рисуете страшного Микки-Мауса и смешного Ленина в платьице из свастик. Эти переодевалки в стиле «изобразим хорошее плохим и наоборот» достали, как всякий механический приём.

Несмешно также изобразить зелёного урода и назвать его «Джиокондой». Это получилось один раз у гениального сумасшедшего хохла — и больше не получится. Ко всем остальным вариантам это тоже относится.

Пытаетесь взять масштабом, «больше значит круче» — ну там, красите здание в синий цвет, Эльбрус закутываете зелёным латексом, разбрасываете по всему городу миллион изображений Микки-Мауса. Во-первых, это уже делали, и тоже миллион раз. Во-вторых, в ходе этих экспериментов было установлено, что фигня, повторенная миллион раз или увеличенная в той же пропорции, становится Очень Большой Фигнёй, но фигнёй быть не перестаёт. И, в-третьих, оставьте эти приёмы рекламистам — это называется «агрессивный маркетинг» и «спам», а никакое не «современное искусство».

Оскорбляете чьи-то чувства, реальные или предполагаемые. Например, делаете 33 кучки дерьма разной консистенции и называете это «Возраст Христа» — а потом отбиваетесь от православной общественности, желающей вас накормить вашим же добром. Этот приём — назвать оскорбление «произведением искусства» — гнусен и пошл. Единственная ситуация, когда он представляет хоть какой-то интерес — когда оскорбляется кто-то по-настоящему опасный. Попробуйте насрать на могендовид в израильском музее современного искусства, или нарисовать карикатуру на пророка Мухаммеда. Но вообще-то, даже если вас за это порвут, событием в мировой культуре это не станет, и премия вам будет полагаться разве что Дарвиновская.

Показываете голую жопу, публично совокупляетесь и так далее. Это искусством не является, а называется мудрёным словом «эксгибиционизм». О нём читайте в справочнике по сексопатологии. Если вы при этом не возбуждаетесь, это всё равно не искусство. Пощадите веру в человечество.

Кушаете на публике говно, пьёте мочу, прижигаете себе соски сигаретами, отрезаете что-нибудь, и так далее. Это всё, конечно, круто, но искусством не является, а является самым обычным мазохизмом. Скажу более: даже если вы во имя последней искренности убьёте себя апстену, кровавый отпечаток на стене не будет представлять значительной художественной ценности.

Затрудняете зрителю доступ к своему творению — ну там, покрываете статую тряпкой, «чтоб щупали», даёте посмотреть картину в дырочку, «и чтоб непременно согнувшись». Это говноприём.

Предлагаете зрителю принять участие в создании или уничтожении предмета искусства, и называете это «перфомансом» (ну там, выставляете трафарет и предлагаете раскрасить, или к готовой картине усы подрисовать). Это банально и скучно.

Просто сообщаете всем, что вы гей (лесбиянка), и на одном этом основании требуете, чтобы вас немедленно признали современным художником или хотя бы дизайнером интерьеров.

Раньше это прокатывало, но сейчас большая конкуренция, причём среди набежавших геев и лесбиянок есть и такие, которые и в самом деле умеют рисовать, ваять и дизайнерить интерьеры. Так что ловить тут больше нечего.

То же самое, если Вы сообщаете всем, что вы инвалид, борец с кровавой диктатурой, представитель национального или религиозного меньшинства, вымирающего племени и т.д. Тут конкуренция тоже немалая, и среди конкурентов — вполне полноценные художники.

Используете дешёвую символику, особенно числовую, политическую, а также религиозно и национально окрашенную. Например, берёте аллегорическую статуэтку, изображающую десятый месяц года — со славянским лицом и косой — и втыкаете в неё ровно тысячу девятьсот семнадцать булавок, а потом называете это «Октябрь 1917». Если непонятно, почему, почитайте словарь на букву «А» — про «аллегорию». Так вот, это, во-первых, не ново, а во-вторых, эти ваши современные аллегории почему-то нуждаются в длинных нудных расшифровках, а это уже достало.

Просто платите огромные деньги, заработанные на продаже водки/цветов/помидоров/китайских пуховиков или взятые у папы/мамы/любовника/любовницы, и начинаете бомбить несчастный мозг обывателя, появляясь без нужды каждые пять минут в телерадиоэфире и на обложках журналов, делясь творческими планами.

Вместо мата — добрый совет: займитесь лучше московской недвижимостью, вот где простор для творчества.
http://www.adme.ru/tvorchestvo-hudozhniki/...dozhnik-428605/

Ккайфую от уикэнда
Давно забытое чувство))

Поздравляю.

пастиб
но без шуток - странное чувство после четырех лет безработства

А я и не шучу.
Я понимаю.

Вот и сам я после нескольких лет отстоя решил завтра реактивироваться.
Начну с физической формы, а там посмотрим куда кривая вывезет.



Сообщение было отредактировано Анатолий: 26.03.2016, 03:18

На диван,куда ещё...
Это миллион раз до тебя делали.
Одно и то же на выходе.

Да. Диван страшная сила!
Это старость.

Ну тогда сразу попытки преодоления опускай и возвращайся к дивану,коль результат заранее известен.
Это опыт.

И где это тебя носит?

Попытка убежать от дивана..... https://youtu.be/NlwK0WW4Uc0

Дык впервые за почти 4 года устроился на постоянную работу.
Всё как у приличных людей - пятидневка.
Авось до осени поработаю.

Я верил в тебя. ))

Дык впервые за почти 4 года устроился на постоянную работу.
Всё как у приличных людей - пятидневка.
Авось до осени поработаю.

Я уже давно в милиции не работаю.
Мне не нужно два раза одно и тоже рассказывать.

А чего ж спрашивал